- Тела забрали,- проскрипела Бьергдис,- а души их там, куда никому ходу нет. Может, Финн с ними ушел? Отпусти меня, Гарри Аддерли.

Старуха сунула руку куда-то под одеяло, а вытащив, протянула мне потрепанную рукописную книжицу.

- Помоги умилостивить бога,- прошептала она. – Хочу увидеть девочек.

Тут я, признаться, крепко задумалась. Разве драконьи души не становятся искрами истинного пламени? Не улетают далеко в иные миры, чтобы разжечь новую жизнь? То есть, не знаю насколько это правда, но крылатые в это верят. Кажется.

«Хотя у драконов богов как блох у бродячих собак», хмыкнула я про себя.

- Кровью?! – изучение первой страницы книжицы стало для меня шоком. – Я не буду вас резать, госпожа Бьергдис. И уж точно не буду вашей кровью рисовать символы обращения к богу. Выздоравливайте и сами. А меня за такое с пика вышвырнут!

Но дело было даже не в этом. Мне просто претила сама мысль резать истощенную, изможденную Бьергдис. Откуда кровь в ее теле, если она не ест и не пьет уже несколько дней?! Она же просто погибнет. Погибнет по моей вине.

- Оставь книгу,- проскрипела старуха. – Если найдется Финн, то я останусь.

- А если вы уйдете, а он найдется? – вопросом на вопрос ответила я. – Вы и так уже уходите, я же вижу, что вы едва дышите.

Крепко подумав, я решила обратиться за помощью к Исару. Точнее, к Миттари – старик-целитель часто отправлял ее в бедные районы. И помощь несчастным, и Митте опыт.

Освежив магией воздух в комнате старухи, я вышла.

До шоковерны идти пришлось пешком – не забираться же на крышу дома, чтобы пропрыгать до своей родной кровли. Я бы и рада, но вряд ли это оценят домовладельцы и их защитные контуры!

Уже подходя к раскрытым воротам, я увидела сердитого донельзя Хейддиса. В сторонке, у куста сирени, хихикали три юные драконочки.

- Где ты была?!

- Я ходила навестить старуху Бьергдис,- спокойно ответила я. – Прости, но туда можно дойти только пешком, а ты… Ты отягощен цветником.

И я выразительно кивнула на надувшихся девиц. Оные девицы тут же засверкали драконьими чешуйками на скулах. Что означало: «Прочь с дороги, человечка!».

Но, к их вящему разочарованию, Хейддис, сердито вздыхая, прошел вместе со мной в шоковерну, а после устроился в углу. И, зараза такая, прикрыв себя чарами, перебрался в другой угол. Откуда и посмеивался, глядя, как драконицы строят глазки пустоте. У меня периодически возникало желание выдать его, но было боязно – вдруг он настроит свои чары и против меня тоже? Не хотелось бы гадать, где бродит невидимый вредный дракон.

День пролетел незаметно. Я поприветствовала вернувшуюся за второй порцией шоколада Катрину и выслушала короткую сводку – мальчик не найден.

- Как бы не заплутал в пустых выработках,- посетовала Катрина. – Что ни год, то кто-нибудь туда да забредет.

- А что за выработки? – спросила я.

- Да пустоты, оставшиеся от варцинитовых жил. Их еще и не видно же – как последний камешек забирают, так все расти начинает с ужасающей скоростью! Природа будто стремится нагнать свое.

Над входом загорелся витраж и через минуту в шоковерну вошла молодая девушка. В простом чистом платье, с тщательно убранными волосами и в туфлях на плоской подметке.

- Здравствуйте,- она подошла к стойке,- я объявление видела. Я…

Девицы, что оккупировали столик в углу (в том углу, где по их предположениям находился Хейддис) зашипели, как раскаленное на сковороде масло.

- У нас видишь, что происходит? – я кивнула на цветник. – Доведут.

- У меня трое детей дома,- усмехнулась драконица и сверкнула чешуей на скулах,- и все есть хотят. Так что… Пусть попробуют.

Фанндис, незаметно выскользнувшая из кухни, пристально посмотрела на девушку и проворчала:

- И как же тебя зовут?

- Виллера Праут,- она гордо вскинула подбородок,- сорок лет назад нас отсекли от Фенпраутов, но мы все еще живы.

Драконицы-за-столиком потеряли к ней интерес. Видимо, было в этом отсечении что-то такое, что убирало Виллеру с брачного рынка.

- Что ж, вставай за стойку. Колдуешь? Мы руки магией очищаем, так надежней.

Девчонка оказалась трудолюбивой и понятливой. До конца дня я просидела с книжкой в углу, присматривая за тем, как работает драконица.

- Нет, сама сладовар не заряжай,- я остановила ее, когда она хотела коснуться камней на боку чудо-артефакта.

- Я не испорчу, я умею…

- Да, но моя магия, даже через накопитель, наполняет шоколад золотой искрой,- я улыбнулась,- это что-то вроде изюминки в моем заведении. Приходи завтра, к полудню. Сходим в магистрат.

- В магистрат? – обомлела Виллера,- вы официально меня возьмете?!

В ее голосе было столько счастья, что я отступила на шаг назад:

- Почему нет?

- Я – отсеченная,- девушка пожала плечами,- не знаю, правда, за что это сделали с моей матерью, но… Таких не любят.

- А тебя и не для любви оформляют,- фыркнула из-за моего плеча Фанндис,- а ради шоколада и звонких пиккеров, которые еженедельно будут сыпаться тебе в кошель.

- И то верно,- хихикнула Виллера. – До завтра!

Мы с Фанндис в четыре руки начали закрывать шоковерну, а Хейддис наконец-то сбросил с себя иллюзию. И девицы были страшно раздражены тем, что он, оказывается, был в другом углу.

А меньше чем через час я уже шла по портретной галерее Острошпиля. Хейддис вел меня в кабинет Альдиса:

- Вам нужно поговорить.

- Он меня звал? – с надеждой уточнила я.

- Да,- уверенно отозвался дракон. – Сидеть!

У дверей в кабинет лорда Дальфари стоял стол, за которым сидел молодой парень. Он, очевидно, выполнял обязанности личного помощника лорда.

- Подожди его там,- Хейддис открыл для меня двери.

- Но ты уверен, что…

- Да,- еще раз кивнул дракон,- я – уверен. Иди.

Двери захлопнулись так быстро, что мне стало понятно – никто меня не звал. Хейддис просто решил примирить нас с лордом Дальфари.

Но как помирить тех, кто не довел ссору до конца? Альдис нашел истинных виновников, повинился передо мной – чего же мне еще от него требовать? Тут скорее свою душонку надо брать за жабры и вытрясать прощение.

Вот только… Вот только мелкая, мерзенькая обидка все равно сидит где-то глубоко внутри. А еще подкусывает совесть – быть может не стоило так феерично тратить драконьи пиккеры? Быть может, он посмотрел на счет из артефакторной лавки и решил, что я обхожусь ему слишком дорого? Но дети ценнее и потому он просто…

- Остановись,- выдохнула я, пытаясь призвать свой разум к порядку. – Остановись.

Пытаясь успокоиться, я сделала небольшой круг по кабинету и поняла, что надо бы присесть куда-то подальше от рабочего стола. Уж больно много там бумаг, а учитывая историю с леди Бьереми… Не хочу, чтобы меня обвинили в шпионаже.

Тяжело вздохнув, я подошла к окну и устроилась на низком диванчике. Вытянула ноги и откинулась на спинку – наверное, лорд Дальфари придет еще не скоро. Или Хейддис что-нибудь придумает.

Ноздри дразнил остропряный аромат парфюма, за которым шлейфом тянулся запах кофе, дорогой кожи и старого пергамента. И солнца, хотя даже самой себе я не могу объяснить, что это значит.

Вот только сидеть просто так мне быстро наскучило. Браслеты Хейддис нацепил на меня сразу, как мы вошли в замок. Теперь тонкая целительская настройка уже не нужна.

Размышляя об этом, я скользила кончиками пальцев по варцинитовой крошке. Удивительно, но за последние дни вокруг меня столько этого редкого драгоценного камня, что он перестал быть чем-то удивительным! Теперь это что-то из разряда: «А, варцинит…».

Вздохнув, я пересела чуть левее. Что за неудобный диван? Твердый, и какой-то угловатый, и…

А, нет. Это просто кто-то оставил в плоских подушечках массивный копировальный свиток. Забавный артефакт, представляющий собой полую трубку, на которую накручена бумага. Чтобы сделать копию, внутрь артефакта нужно вложить листы.

«Кто вообще ими пользуется?! Это же книги нужно на куски рвать, чтобы скопировать. Что есть глупость и расточительство!».